Семь внуков. Пять правнуков. Часы с курантами. Чистота и вкусная вода

История простой семьи Порхало из Дальнереченского района

Надежда Ивановна Порхало почти всю жизнь прожила в Дальнереченском районе в селе Веденка. Сейчас ей 88 лет. Вспоминая с любовью о своей маме Ольге Григорьевне Горобчик (Ходаковская), решила Надежда Ивановна рассказать людям о трудной жизни своей мамы. Рассказывая о ней, Надежда Ивановна невольно поведала о жизни людей в трудные для страны время.

«Моя мамочка прожила тяжелую жизнь. Родилась она в 1910 году в Приморье. Раньше не принято было рассказывать кто и откуда, но мои тетки мне говорили, что родители моей мамы родом из Украины. Отец умер, когда ей было 9 лет. Мама с сыновьями и дочкой жили в Китай городе (ныне Междуречье). В гражданскую войну в 20е годы брат мамы был партизаном. Однажды маленькой девочке пришлось даже сообщать партизанам, что в ее доме хранятся патроны, которые надо забрать.

Мама была красивая, вышла замуж в селе Ракитное, но брак оказался неудачным — муж крепко выпивал и, когда дети были еще маленькими, уехал на Камчатку. Когда отец еще жил с семьей, забрали его в армию, а свекор сказал маме моей, чтобы она ехала на заработки во Владивосток. Мама уехала, хоть уже и носила тогда под сердцем меня. Ходила на биржу труда, но давали работу ей только на день-два. Кто-то добрый попросил, чтобы ей работу дали хотя бы на неделю, чтобы она на бирже каждый день не толкалась. Как раз госпиталь военный достраивали, вот и взяли маму отмывать госпиталь от известки. Так на совесть она отмывала госпиталь от этой известки, что руки в кровь истерла. Взяли ее такую добросовестную на кухню работать. Потом ребенка мама нянчила. Помню, мама рассказывала, что мальчика звали Женей Лазаревым.

Мама ведь неграмотная была, вот и работала где придется. Она уже позже гораздо сама грамоте выучилась, когда домой вернулась.

Когда мне было три месяца, привезли меня в Междуречье. Папа работал в лесу, мама сучки палила, потом поставили ее поваром работать. Отец, как я уже говорила, выпивал хорошо. Мама хоть и неграмотная была, но шила хорошо. Раньше детки в садике в своей одежде не ходили, их переодевали в халатики, вот мама их и шила дома ночью, также обшивала жен военных. Помню, односельчанин Сторожук попросил маму штаны ему пошить, а мама не могла брюки мужские шить, так она распорола старые его штаны и сшила по образцу новые. Он нам за новые штаны мешок картошки принес. Мамуля моя бралась за любую работу, лишь бы деток прокормить, так как от отца толку не было.

Как только мама выучилась грамоте, ее сразу взяли на работу бракером на лесозавод № 19 (ДОК), где проработала она всю войну по 14 часов в сутки. Помню, работали вместе с ней: Рукосуева, Томилин, Швачка, тетя Шура Патрина. Работала мама очень хорошо, уже к концу войны она получала по килограмму хлеба в сутки, да и поек полностью давали. Одну карточку брату в деревню отсылали.

В 1945 году вышла она замуж за отчима, который служил в Филино. Его, как сельхозмеханика еще и партийного, отправили поднимать сельское хозяйство в Веденку Дальнереченского района, куда мы все с ним и уехали. Я была в младших классах и подрабатывала с тетей Нюрой Поздняковой в магазине — помогала ей карточки клеить. Маму заставили тогда в партию вступить. Работала она везде, куда не посылали».

Сама Надежда Ивановна замуж вышла после седьмого класса за крепкого тракториста Виктора. А как не выйти, маму дочке было жалко, ей с братом даже ходить особо не в чем было.

«У нас кушать нечего было, магазинов не было толком, пошла я к людям за пшеном, мне насыпали полкастрюли, и денежку даже не взяли. Иду, плачу, как так, деньги не взяли, а, оказывается, в деревне так принято было — помогать друг другу. А потом и вовсе эти люди стали мне родственниками — муж мой Виктор Иванович Порхало из той семьи был.

В армию мужа не взяли, как и еще одного парня из Веденки. Крепкие они были, а если бы забрали на войну, то некому было бы вовсе работать в деревне. Работал за семерых, все на нем было. Муж и рыбачил и охотился. Не продавали ничего, излишки раздавали родственникам и соседям. Раздавали, а не продавали.

У племянника моего мужа Владимира Ивановича Порхало было больше всех трудодней в колхозе. Ночью пасет лошадей, потом на лошади воду кругом в бочках развезет, еще зерно из-под комбайна возил. А было ему лет пятнадцать всего. Премировали его за работу материалом для костюма».

Связь с родным отцом Надежда Ивановна не поддерживала, только раз встретились они, когда ей было уже больше сорока лет. Поговорить им толком не удалось — не о чем было разговаривать. А с отчимом были нормальные отношения, и работником он был хорошим.

Работала Надежда с тех пор, как только вышла замуж. Работала на сортоучастоке, в свинарнике и курятнике, учетчиком, где научилась красиво писать буквы и цифры. Как и мама, не боялась Надежда никакой работы.

Брат Надежды умер шесть лет назад, тоже прожил всю жизнь в Веденке. Служил на флоте. Был даже на грани смерти, когда морским путем шли они из Мурманска во Владивосток. Не было тогда ледоколов, во льдах постоянно застревали пока шли — седой домой вернулся.

У Надежды Ивановны три сына и дочка. Сейчас рядом с ней живет Валера средний сын, помогает ей по хозяйству. Он хоть в школе и не ахти учился, но зато руки у него «золотые». Валя старшая дочка живет в Дальнереченске, часто приезжает к маме и так же помогает.

Сейчас бабе Наде помощь особенно нужна — полтора года назад упала она дома, и сейчас передвигается в инвалидной коляске. Думаете, унывает бабушка? А вот и не дождетесь! Дома чистота идеальная! Сама готовит, сама посуду моет. Как в мультике «Я еще и вышивать умею» баба Надя вышивает великолепные картины, самая любимая картина с лошадью. Читает Надежда книги. «Овод» люблю перечитывать» — говорит бабушка.

Валентина Кирилловна Билык, cоциальный работник:

Ушла Надежда Ивановна Порхало на пенсию в 1985 году при директоре Веденкенского совхоза Губаренко. «Был еще Чеботкевич, Кириллов и Горобцов. Помню председателей сельского совета Попова, Сахно, Фуркача.» — говорит баба Надя.

Муж Надежды умер после долгой болезни, когда ей было чуть больше сорока лет.

Дом, в котором она сейчас живет, построили уже после смерти мужа. В доме не чистота — ляпота. Окошечки чистые, шторки беленькие, фиалки на подоконниках цветут в белейших кашпо. Сама вся как божий одуванчик — опрятная и веселая.

Дружная семья: дети, внуки и правнуки. Что еще человеку для счастья надо в такие преклонные годы…